Мнимое Завещание Петра I, его история и значение

«Подделка - это тоже исторический источник, относящийся, однако, не к времени, о котором в ней рассказывается, а ко времени ее изготовления».
В.П. Кочлов

В недавно прошедшем на экранах России очередном историческом фильме Светланы Дружининой из серии «Тайны дворцовых переворотов» умирающий Петр I выводит слабеющей рукой корявую надпись «Отдайте всё...», после чего бессильно откидывается на подушку, чтобы уже никогда эту фразу не за­кончить. Дружинина не раз подчеркивала, что создавала фильм в тесном союзе с профессиональными историками, досконально знающими ту эпоху.

Петр, заложивший фундамент огромной империи, по разным причинам не успел назвать своего преемника, как он должен был сделать в соответствии с принятым им же Уставом о наследии престола от 1722 года.

Чье имя мог написать Петр? Сына Алексея — будущего Петра II? Но ведь было совершенно ясно, что это означает конец преобразованиям. Рядом с десятилетним императором оказалась бы его бабка — первая жена Петра, Евдокия Лопухина, и все, кто стоял за спиной царевича Алексея.

Так, может быть, там стояло имя жены, Екатерины, которую Петр в 1724 году с великим торжеством короновал в Москве императорской короной? Но он-то лучше других знал, что эта малограмотная женщина не обладает никакими данными для того, чтобы продолжить его дело. К тому же не прошло и трех месяцев со дня, когда царь послал ей банку с заспиртованной головой казненного ее фаворита — камергера Монса.

Остаются дочери Петра. Но старшая, Анна, незадолго до этого была выдана за голштинского герцога и торжественно за себя и за своих потомков письменно отказалась от всяких прав на русский престол. Вторая дочь Петра — Елизавета. Очень красива, мастерица танцевать, наряжаться, тратить деньги, заниматься амурными делами. Наверное, она была бы очень хороша в Париже в роли королевы — ее сватали Людовику XV. Но на русском престоле в роли продолжательницы дела Петра эта необразованная, ленивая, меньше всего думавшая о государственных делах девица, летевшая с бала на церковную службу, а оттуда торопившаяся на маскарад, была явно не к месту.

Круг возможных кандидатов исчерпан, а тайна последнего слова в предсмертной записке Петра так и осталась тайной. История как будто специально сделала все для того, чтобы показать, что колебания Петра были не случайны, что перо недаром выпало из его рук.

Фраза «Отдайте всё...» впервые была приведена в книге Вольтера о русском императоре, написанной по заказу русского правительства. Сообщение Вольтера не вызвало серьезных сомнений у последующих исследователей. Так, С.М. Соловьев повторяет его в своей «Истории России с древнейших времен». Однако существует точка зрения (Е.Ф. Шмурло, Н.И. Павленко), согласно которой, Петр I вовсе не намеревался «отдать все» Анне Петровне, как утверждали те, кто готовили материалы о Петре I для Вольтера (Г.Ф. Миллер, М.В. Ломоносов, И.И. Тауберт). Эпизод с незаконченной фразой Петра I был введен совершенно сознательно для обоснования права Голштейн-Готторпской династии на русский престол. В записках тайного советника голштинского герцога Карла-Фридриха Г.Ф. Бассевича; рассказывается о «последней фразе» умирающего императора. Там сказано, что обессиливший Петр велел послать за своей дочерью принцессой Анной, что делает намек на «подлинную» волю императора более чем прозрачным.

Авантюристка «княжна Володимерская» закончила свои дни под именем княжны Таракановой в Петропавловской крепости 4 декабря 1775 года. На основании подложных «завещаний» Петра I, Екатерины I и Елизаветы Петровны она претендовала на российский престол. Подложные эти «завещания» фигурируют в исторической и художественной литературе как «некий литературный фон в рассказе о бурной жизни и авантюрных планах таинственной женщины XVIII столетия». Политическая интрига с «принцессой Володимерской» была задумана главой польской эмиграции во Франции Карлом Радзивиллом, который стремился восстановить Польщу в пределах 1772 года, что ему удалось бы, если бы российский престол достался самозваной «принцессе Володимирской», выдаваемой за законную дочь русской императрицы Елизаветы Петровны.

И наконец, еще одно «завещание» Петра I, уже по счету третье, было изложено в книге французского историка Лезюра в 1812 году и в публикации Ф. Гайарде в 1836 году.

Появление «подлинного» текста стало, как полагают сегодня многие, результатом коллективного творчества. Хотя, не смотря на то, что нет ни одного прямого и бесспорного свидетельства, авторство традиционно приписывают д`Эону.

Весна 1812 года Наполеон I стягивает свои войска к Неману, готовясь к вторжению в Россию. А Париж взбудоражен книжной новинкой. 500-страничный памфлет, изданный большим тиражом, был актуален и сенсационен. Речь в книге шла о разглашении тайных стратегических планов России, с которой Франция вела войну. Тревожило французов и само название памфлета: «О возрастании русской державы с самого начала его до XIX столетия».

Этот том был написан, как указывается в заголовке, историком Лезюром, состоявшим на службе во французском министерстве иностранных дел. Французское правительство приложило особые усилия к распространению этой книги. Когда зимой того же года разгромленная наполеоновская армия бежала из пределов России, солдаты Кутузова обнаружили в захваченных неприятельских штабах сотни экземпляров этого объемистого сочинения. Современники прямо указывали, что книга Лезюра была издана по личному распоряжению Наполеона, который пытался, используя ссылки на «русскую угрозу», оправдать свое вторжение в Россию.

В книге Лезюра, между прочим, сообщалось: «Уверяют, что в домашнем архиве русских императоров хранятся секретные записки, писанные собственноручно Петром I, где со всей откровенностью сообщаются планы этого государя, на которые он обращал внимание своих современников и которым его преемники следовали, можно сказать, почти с религиозной настойчивостью. Вот сущность этих планов». И далее излагается совершенно фантастическая программа русского завоевания всей Европы и Азии.

Созданный г-ном Лезюром образ врага призван был убедить французскую общественность в том, что наполеоновская армия вершит правое дело, спасая Европу от агрессивных врагов. Для самой же армии книга Лезюра была чем-то вроде допинга. Вот как по этому поводу написал Валентин Пикуль в своем романе «Пером и шпагой»: «Французская армия шагнула за Неман, а тираж книги Лезюра догонял штабы Наполеона, подстегивая отстающих, воодушевляя сомневающихся...». В книге Лезюра содержался лишь пересказ текста, получившего название «Завещание Петра Великого».

Через четверть, в 1836 году опять-таки в Париже на прилавках магазинов появилась книга Фрадраха Гальярде «Записки кавалера д`Эона». Это были беллетризованные мемуары известного авантюриста, французского дипломата и разведчика, состоящего с 1755 по 1760 год при французском посольстве в Петербурге. В этих мемуарах и был опубликован и полный текст «завещания» (см. приложение). Издатель Ф. Гайярде предпослал им введение следующего содержания: «В 1757 году кавалер д`Эон привез в Париж драгоценный документ, открытый им благодаря его тесной, безграничной дружбе с императрицей и бесконтрольным изысканиям в самых секретнейших царских архивах... Это, по словам д`Эона, буквально верная копия с завещания, оставленного Петром Великим его потомкам и преемникам на троне».

С тех пор текст «завещания» неизменно использовался дипломатией и публицистикой тех европейских держав, которые находились во враждебных отношениях с Россией. И в последний раз был использован в пропагандистских целях нацистским министерством пропаганды Геббельса в 1941 году.

Откуда же взялось это «завещание»?

...Летом 1755 года через Пруссию, Польшу и побережье Балтийского моря ехала карета, в которой находились, не считая прислуги, двое путешественников. Точнее, пассажир и пассажирка, пожилого мужчину сопровождала молодая девушка, его племянница. Путником был шотландский дворянин Дуглас-Макензи. Он вместе со своей спутницей ехал выполнять задание Людовика XV - выяснить возможность возобновления переговоров между Парижем и Петербургом. Отношения между двумя державами были испорчены до предела. Послы были отозваны. В Петербурге настолько преобладали настроения, враждебные Людовику XV, что он опасался официально предложить возобновление обмена послами, боясь наткнуться на отказ, болезненный для престижа французского двора.

Данное Людовиком поручение совсем не располагало к экстравагантным поступкам. Однако спутница Дугласа не только не была его племянницей, но даже не была женщиной.

«Племянница», или иначе — шевалье д`Эон де Бомон, родился в 1728 году Некоторые биографы утверждают, что в детстве его одевали как девочку, а лишь потом заставили носить мужское платье. Объясняют это тем, что с помощью такого маскарада родители надеялись получить для своего ребенка какое-то выгодное наследство, которое иначе ускользнуло бы из фамильного владения. Однако пари, которые заключались на большие суммы относительно пола д`Эона, и споры по этому вопросу давно уже решены. Имеются неопровержимые доказательства, что д`Эон несомненно был мужчиной. Об этом говорит и протокол медицинского вскрытия его тела после кончины.

Миссия Дугласа и д`Эона удалась. У руководителей русской политики были серьезные основания для сближения с Версалем.

Вернувшись на короткий срок в Париж, д`Эон снова отправился в Петербург в качестве секретаря посольства. Именно во время второго пребывания в русской столице д`Эон, если верить «Запискам», и сумел похитить из самого секретного императорского архива в Петербурге «копию завещания» Петра I.

Кавалер д`Эон заявляет, что ему удалось достать завещание Петра Великого, благодаря тесной дружбе с дочерью Петра Великого. Кавалер д`Эон, будто бы по разрешению самой императрицы Елизаветы, имел возможность приступить к поискам этого завещания в царском архиве.

Оставим это заявление на совести кавалера д`Эон. Не будем подвергать сомнению и то, каким образом кавалер д`Эон, роясь в царских архивах, не зная русского языка, мог установить, что найденный им документ, который он затем «привез» в Париж, есть именно тайное завещание Петра I, в котором тот рекомендует всем русским царям стремиться к завоеванию Вселенной.

Из мемуаров кавалера д`Эона мы узнаем, что по прибытии в Париж он передал завещание Петра I Людовику XV Дальше происходит необъяснимая история. Людовик XV получивши от своего политического агента тайное Завещание Петра I, никогда ни одним словом не упомянул, что он знает о его существовании.

Реальная политика Петра не имела мало общего с постулатами приписываемого ему документа. Так, у него не было никаких замыслов относительно завоевания Индии и Константинополя, раздробления Польши для отторжения от нее украинских и белорусских земель, сознательного сталкивания Франции и Австрии.

В 1763 году, когда умирает польский король, французские дипломаты обсуждают возможный раздел Польши, который, по их мнению, замышляют Россия и Пруссия. В 1778 году «кавалер-девица» д`Эон в биографии, составленной с его слов Ла Фортелем, представляет раздел Польши 1772 года как реализацию «излюбленного плана Петра Великого, страстно желавшего приблизить свои границы к Германии, чтобы играть там серьезную роль», и утверждает, что якобы еще в 1757 году предсказал это в «представленном министру меморандуме».

Отметим, что аналогичным образом имя Петра I упоминается всякий раз, когда речь заходит о русских планах, связанных с завоеванием Константинополя. Франческо Альгаротти рассказывает о них в своих «Письмах о России», ссылаясь на свои беседы с фельдмаршалом Минихом в 1739 году. Французский перевод «Писем» выходит в 1769 году, в начале русско-турецкой войны.

Именно в это время Вольтер, друг и корреспондент Альгаротти, развивает аналогичные планы в письмах к Екатерине II, подсказывая ей основные черты будущего «греческого проекта». По свидетельству Г. Р. Державина, Екатерина II в конце правления, осенью 1792 года, говорила ему: «Я не умру без того, пока не выгоню Турков из Европы, не усмирю гордости Китая и с Индией не осную торговлю».

Согласно анонимному сочинению «Главные интересы Франции», представленному во французский МИД, Екатерина II реализует планы Петра I: захватить Константинополь и всю торговлю с Востоком. Она может заключить союз с Англией против Франции. «Россия не нападет на германские страны, прельщаясь безумной и, смею сказать, бесплодной идеей всеобщей монархии, разорительной и неосуществимой. Если Россия предастся страсти к завоеваниям, то ее планы отнюдь не будут призрачной химерой. Захватив восточную часть Средиземноморья, где так много прекрасных портов, она вскоре потщится соединить Красное море со Средиземным. А для того довольно привести в порядок канал, который предприняла и проложила династия Птолемеев». Автор добавляет, что этот канал (т. е. нынешний Суэцкий) будет не больше того, который Петр I замыслил проложить, чтобы соединить Петербург с Волгой и Каспийским морем, и что этот проект — самый выгодный, о котором только можно мечтать. «Россия, уже столь могущественная, станет одной из империй, опасных для всего мира и торговлей своей, и числом жителей».

Французский просол в Польше граф де Брольи не однократно указывал на «проекты Петра Великого», которые Екатерина II реализует в своей внешней политике. «Грубый, но величественный гений Петра Великого породил тайный проект, адресованный его наследникам, - занять место среди великих держав Европы» писал некий Фавье по указке Брольи. Впрочем, речь идет не о анализе каких-то реальных документов Екатерины, а о стереотипе «Екатерина II – продолжательница дел Петра I».

В 1789 году в Лондоне вышел памфлет «Об угрозе политическому балансу в Европе», написанный, как предполагают, французским журналистом Малле дю Паном по заданию шведского короля Густова III (Екатерина II называла его «французом с головы до ног»). Здесь опять звучит тема русской опасности: «Народ тем более опасный, что закаленный варварством и дисциплинированный игом рабства, нечувствительный к смерти и к несчастью, он более годится для завоеваний и опустошений, чем для войн оборонительных…».

Враждебность внешней политики Франции и России наблюдается на протяжении почти всего XVIII века Даже русско-французский союз в годы Семилетней войны не сделал отношения двух стран по-настоящему дружественными. Французская революция окончательно испортила русско-французские отношения. Не случайно радикальный мыслитель С. Марешаль в фальшивом «Завещании Екатерины II» вложил в уста императрицы такие слова: «Надеюсь, что верным моим планам Российский орел расправит свои могучие крылья, что бы обрушиться на сею преступную страну, где кровь короля пролилась под рукой его народа».

Кто сфабриковал «завещание Петра I» точно неизвестно. Во всяком случае, оно, несомненно, было составлено лицом, обладавшим самым приблизительным знанием русской политики. Среди массы нелепостей и очевидных выдумок вкраплены и «планы», действительно отражавшие цели политики царского правительства. Но это мог сделать любой кто был сколько-нибудь знаком с дипломатической историей первой половины XVIII века Нет сомнения, что д`Эону было чрезвычайно выгодно похвастать перед Людовиком XV якобы выкраденным в Петербурге документом. А проверить точность снятой копии все равно было невозможно — не обращаться же было Людовику в Петербург с подобной просьбой! Впрочем, тогда французское правительство не придало документу, если оно, конечно, существовало, особого значения. «Копия» завещания эта так и «оставалась» в архивах, до тех пор, пока Лезюр в 1812 году не пересказал его в сокращенном виде. А потом, в мемуарах д`Эона, был уже напечатан полный текст фальшивки, откуда она перекочевала в бесчисленные сочинения литераторов и журналистов.

Сказанное выше позволяет сделать несколько наблюдений. «завещание» имеет своей исторической основой реальную внешнюю политику России в XVIII века, превратно истолкованную. Более всего в «документе» просматриваются внешнеполитические интересы Франции и Польши. Автор «завещания» не был знатоком внешней политики Петра I, из-за чего в тексте имеется целый ряд ошибок и нелепостей. Но автор верно уловил многие тенденции русской политики и связал их с Петром I, руководствуясь выработанным в XVIII веке стереотипом: Россия - творение Петра I. Как в советское время всякая политика, несмотря на всевозможные ее повороты, была «ленинской», так в XVIII веке она была «петровской». Мешая правду с вымыслом, автор завершал создание нового стереотипа «русской опасности», который стыковался в сознании европейцев со старым - «русского варварства». Подчеркнем, что «завещание» отражает политическую ситуацию в Европе конца XVIII - начала XIX веков, что ставит под сомнение кавалера д`Эона как возможного автора фальшивки.

Мифические образы России, созданные во Франции, с одной стороны, парадоксальным образом влияют на русскую внешнюю политику, а с другой — загоняют в довольно жесткие рамки информацию, поступающую по дипломатическим каналам. Послы Франции в России сообщают именно те сведения, которые подтверждают внешнеполитическую концепцию правительства.

Первым, кто поставил под сомнение подлинность завещания, был исследователь Берхгольц, который считал, что автором текста был ни много ни мало сам Наполеон Бонапарт. Свою гипотезу Берхгольц пытался доказать текстологическим анализом завещания и работ (в том числе речей) Наполеона. Берхгольц писал: «И тут и там те же общие мысли, те же заключения, а в местах, где биографы цитируют собственные слова императора, те же образы, те же выражения, которые можно найти, и в речах Наполеона и в документах, диктованных им».

Русский историк Е.П. Карнович в 1875 году заявил, что «завоевательный план» Петра I составил кавалер д`Эон. А в 1877 году в журнале «Древняя и новая Россия» было опубликовано исследование С.Н. Шубинского, «специально посвященное доказательству подложности «завещания», которое так и называется «Мнимое Завещание Петра I».

Мемуары д`Эона не провели историков, хотя «завещание» свою роль сыграло. Для монархий Европы оно являлось символом русской гегемонии, для европейской демократии - символом российского империализма. В настоящее время фальсификация рассматривается преимущественно как курьез, сыгравший однако негативную роль в формировании имиджа России в общественном мнении Европы.

Приложение

Тест завещания Петра Великого опубликованный в книге Ф. Гайярде.

«Во имя святой и нераздельной Троицы, мы, Петр, император и самодержец всероссийский, всем нашим потомкам и преемникам на престоле и правительству русской нации.

I. Поддерживать русский народ в состоянии непрерывной войны, чтобы солдат был закален в бою и не знал отдыха: оставлять его в покое только для улучшения финансов государства, для переустройства армии и для того, чтобы выждать удобное для нападения время. Таким образом, пользоваться миром для войны и войною для мира в интересах расширения пределов и возрастающего благоденствия России.

II. Вызывать всевозможными средствами из наиболее просвещенных стран военачальников во время войны и ученых во время мира для того, чтобы русский народ мог воспользоваться выгодами других стран, ничего не теряя из своих собственных.

III. При всяком случае вмешиваться в дела и распри Европы, особенно Германии, которая, как ближайшая, представляет более непосредственный интерес.

IV. Разделять Польшу, поддерживая в ней смуты и постоянные раздоры, сильных привлекать на свою сторону золотом, влиять на сеймы, подкупать их для того, чтобы иметь влияние на выборы королей, проводить на этих выборах своих сторонников, оказывать им покровительство, вводить туда русские войска и временно оставлять их там, пока не представится случая оставить их там окончательно. Если же соседние государства станут создавать затруднения, то их успокаивать временным раздроблением страны, пока нельзя будет отобрать назад то, что было им дано.

V. Делать возможно большие захваты у Швеции и искусно вызывать с ее стороны нападения, абы иметь предлог к ее покорению. Для этого изолировать ее от Дании и Данию от Швеции и заботливо поддерживать между ними соперничество.

VI. В супруги к русским великим князьям избирать германских принцесс для того, чтобы умножать родственные союзы, сближать интересы и, увеличивая в Германии наше влияние, тем са­мым привязать ее к нашему делу.

VII. Преимущественно добиваться союза с Англией в видах торговли, ибо это именно та держава, которая для своего флота наиболее нуждается в нас и которая может быть наиболее полезною для нашего флота. Обменивать наш лес и другие произведения на ее золото и установить между ею и нашими торговцами и моряками постоянные сношения, которые приучат наших к торговле и мореплаванию.

VIII. Неустанно расширять свои пределы к северу и к югу, вдоль Черного моря.

IX. Возможно ближе придвигаться к Константинополю и Индии, обладающий ими будет обладателем мира. С этой целью возбуждать постоянные войны то против турок, то против персов, основывать верфи на Черном море, мало-помалу овладевать как этим морем, так и Балтийским, ибо то и другое необходимо для успеха плана - устроить падение Персии, проникнуть до Персидского залива, восстановить, если возможно, древнюю торговлю Леванта через Сирию и достигнуть Индии, как мирового складочного пункта. По овладении ею можно обойтись и без английского золота.

X. Заискивать и старательно поддерживать союз с Австрией, поощрять для виду ее замыслы о будущем господстве над Германией а втайне возбуждать против нее недоброжелательство в государях.

Стараться, чтобы те или другие обращались за помощью к России, и установить над страною нечто вроде покровительства с целью подготовления будущего господства над нею.

XI. Заинтересовать Австрийский дом в изгнании турок из Европы, а по овладении Константинополем нейтрализовать его зависть, или возбудив против него войну, или дав ему часть из завое­ванного, с тем чтобы позднее отобрать это назад.

XII. Привлечь на свою сторону и соединить вокруг себя всех грековосточных отщепенцев или схизматиков, распространенных в Венгрии, Турции и южной Польше, сделать их средоточением и опорою и предуготовить всеобщее преобладание над ними посредством установления как бы духовного главенства: будет столько друзей, сколько окажется у каждого врагов.

XIII. Когда Швеция будет раздроблена, Персия побеждена, Польша похоронена, Турция завоевана, армии соединены, Черное и Балтийской моря охраняемы нашими кораблями, тогда надлежит под великою тайною предложить сперва Версальскому договору, а потом Венскому, разделить власть над Вселенною. Если который-либо из них, обольщаемый честолюбием и самолюбием, примет это предложение — что неминуемо и случится, - то употребить его на погибель другого, а потом уничтожить и уцелевшего, начав с ним борьбу, в исходе которой сомневаться уже будет нельзя, ибо Россия в то время уже будет обладать всем Востоком и большей частью Европы.

XIV. Если паче чаяния тот и другой откажутся от предложения России, то надлежит искусно возжечь между ними распрю и истощить их во взаимной борьбе Тогда Россия, воспользовавшись решительной минутою, должна устремить свои заранее собранные войска на Германию и одновременно с этим выслать два значительных флота, один из Азовского моря, другой из Архангельска, с своими азиатскими ордами, под прикрытием вооруженных флотов Черноморского и Балтийского. Выйдя в Средиземное море и океан, они наводнят с одной стороны Францию, с другой Германию, и когда обе эти страны будут побеждены, то остальная Европа уже легко и без всякого сопротивления попадет под него.

Так можно и должно покорить Европу».

Перевод с французского В. Зернова

Литература:

1. С. А. Мезин. «Взгляд из Европы. Завещание Петра Великого». (http://old.sgu.ru/users/project/pdf/vzglad/book.html)
2. А.Строев. «Война перьев». (http://www.ruthenia.ru/logos/number/2000_3/02.htm)
3. В.П. Колов. «Тайны Фальсификации. Анализ подделок исторических источников XVIII-XIX веков» М., «Аспект-Пресс», 1996 г.
4. А.Л. Зорин. «Вольтер и восточная политика Екатерины II», М., «Наследие», 1999 г.
5. Е.Н. Данилова. «Завещание» Петра Великого», Труды историко-архивного института. 1946 г.