Система обороны (крепости) северо-западных рубежей России в первой четверти XVIII века.

Общая характеристика работы

Актуальность темы. В начале XVIII в. Петр I предпринял очередную для Русского государства попытку закрепиться на побережье Балтийского моря, для чего начал войну со Швецией. В ходе этой войны, длившейся 21 год и получившей название Северной, Россия смогла добиться успеха и получить выход к Балтийскому морю. В истории этой войны еще остается ряд неисследованных в отечественной историографии вопросов. Одной из таких лакун является состояние крепостей Северо-Запада страны в годы войны.

Хронологические рамки исследования охватывают первую четверть XVIII в., главным образом период Северной войны 1700-1721 гг., когда Россия вела борьбу со Швецией за выход к Балтийскому морю.

Историография вопроса. Данная тема не становилась объектом монографических исследований, однако в ряде работ затрагивались относящиеся к ней сюжеты.

Первое исследование, посвященное крепостям в Петровское время, было написано в середине XIX века военным инженером Ф.Ф. Ласковским, который во втором томе своего четырехтомного труда, посвященного развитию инженерного искусства, кратко рассмотрел все крепости, а также довольно подробно остановился на их осадах, опираясь, главным образом, на опубликованные к тому времени источники: «Гисторию Свейской войны» и «Книгу Марсову»[1].

В тот же период был издан четвертый том работы Н.Г. Устрялова[2], который также подробно, как и Ф.Ф. Ласковский, остановился на осадах Нотебурга, Ниеншанца, Дерпта и Нарвы, причем с использованием также и документальных материалов, хранившихся в архивах. Кроме того, он коснулся и обороны Петербурга в 1704-1705 гг. В пятом томе своей работы он рассмотрел и оборону Петербурга в 1708 г., но данный том не был издан[3].

Особо следует отметить статью А.Г. Захаренко, посвященную укреплениям Северо-Запада в начале Северной войны[4]. Автор очень подробно, опираясь на архивные материалы, рассмотрел сюжеты, связанные с усилением новгородской и псковской крепостей и возведением вокруг старинных каменных оград башенного типа деревоземляных укреплений бастионного типа в 1700-1701 гг., когда ожидали шведского нашествия.

Из отдельных крепостей наибольшее внимание в отечественной историографии уделялось Санкт-Петербургским крепостям. В начале XX века краткий очерк строительства Петербургских крепостей был составлен Г.И. Тимченко-Рубаном[5], уделившим основное внимание обороне Петербурга в 1704-1708 годах, рассмотревшим также и осады Нотебурга и Ниеншанца. Он в основном опирался на «Гисторию Свейской войны» (то есть на текст «Гистории», опубликованный в 1770 г.), исследование Н.Г. Устрялова и на изданную к тому времени переписку Петра I в 1702-1703 гг.

Следует выделить работу В.А. Бутми[6], посвященную возведению деревоземляной крепости, где на основе планов, хранящихся в Рукописном отделе Библиотеки РАН, впервые был подробно освещен вопрос об искусственном увеличении площади Заячьего острова в 1703 году, а также изучен характер строительного материала, из которого возводились укрепления.

В последние годы историей строительства крепости занимались С.В. Семенцов и С.Д. Степанов. Первый из указанных авторов в основном рассматривает роль крепости как градообразующего фактора в развитии Петербурга и при этом он первым из исследователей обратил внимание на «систему фортеций», сложившуюся в городе с первых лет его существования[7].

Основной заслугой С.Д. Степанова[8] является то, что в первой части своей работы он подробно проанализировал устройство укреплений Петербургской крепости в сравнении с фортификационными системами, распространенными в то время (С. Вобана, М. Кегорна, Ф. Пагана, Ф. Блонделя и др.). Проанализировав теоретические работы указанных инженеров, он пришел к выводу, что устройство бастионов и куртин крепости ближе всего соотносится с системой С. Вобана. Кроме того, автор подробно, на основе планов и чертежей, описал устройство фортификационных сооружений крепости.

События на острове Котлин в первой четверти XVIII века наиболее подробно описаны А.В. Шеловым[9], который использовал в своей работе не только опубликованные, но и архивные источники, в первую очередь материалы Архива Морского министерства. Следует заметить, что автор не только подробно изучил строительство крепостей Котлина (форта Кроншлот, крепости Святого Александра), а также возведение батарей и гаваней на острове, но остановился и на организации и деятельности артиллерии при обороне Петербурга с моря.

Следует заметить, что крепостная артиллерия в рассматриваемый период практически не изучалась в нашей историографии. Лишь уже упоминавшийся Ф.Ф. Ласковский указывал количество орудий в той или иной крепости, но при этом он не уточнял, в каком году это было, и не приводил в этих случаях ссылок на источники.

Еще одной особенностью работы А.В. Шелова является то, что он обратил внимание на роль укреплений Котлина как опорного пункта для наступательных операций русской армии - еще один аспект истории крепостей, практически не изученный в отечественной историографии.

Укреплениям Кронштадта посвящена также книга А.А. Раздолгина и Ю.А. Скорикова[10], а береговым батареям острова Котлин - работа А.П. Денисова (им написан первый раздел коллективной монографии)[11]. Следует отметить, что указанные авторы не привлекали новых источников и опирались на уже известный материал. В последнее десятилетие появились статьи В.Н. Кудрина[12], П.А. Кротова[13] и Т.А. Базаровой[14], посвященные Кронштадтской крепости

Истории Шлиссельбургской крепости посвящена работа А.Н. Кирпичникова[15], опиравшегося главным образом на материалы археологических раскопок и привлекавшего при этом летописные и документальные материалы. Он подробно остановился на истории строительства крепости, ее перестройке в начале XVI века, ремонтным работам, производившимся во время владычества шведов, осаде крепости русскими войсками в 1702 г. и развитии укреплений в царствование Петра. Изучением осады Нотебурга занимался также А.С. Кротков[16], опиравшийся на переписку Петра I, но он основное внимание уделил подготовке похода.

Истории Нарвы посвящены две работы. Правда, А.В. Петров[17] практически не затрагивал вопросы строительства нарвских укреплений, а подробно остановился на ее осадах, опираясь на уже упоминавшиеся «Гисторию Свейской войны» и исследование Н.Г. Устрялова. Зато работа О. Коченовского[18] посвящена именно строительству. При этом он, используя шведские материалы, подробно рассмотрел наиболее интересный и практически не изученный вопрос - перестройку нарвских укреплений по проекту шведского инженера Э. Дальберга накануне Северной войны. Следует отметить также и работу Х.Э. Палли[19], который подробно исследовал боевые действия на территории Эстонии, в том числе осады Дерпта и Нарвы в 1704 г. Укреплениям Ревеля в 1710-1725 гг. посвящена статья Е.И. Квашнина-Самарина[20], опиравшегося на опубликованные к тому времени «Материалы по истории русского флота». Основное внимание исследователь уделил Ревелю как морскому порту, а также Рогервику, но остановился и на работах по усилению фортификационных укреплений Ревеля, а также на его артиллерийском вооружении в интересующий автора диссертации период.

Кампания 1708 г. и соответственно дислокация войск и планы русского командования разбирались в работах П.К. Гудим-Левковича[21], Н.П. Михневича[22], посвященных истории русского военного искусства; а также А.З. Мышлаевского[23] и Л.Г. Бескровного[24], занимавшихся непосредственно кампанией 1708 г. Особенно в этой связи следует отметить работу А.З. Мышлаевского, который, используя архивные документы, подробно разобрал планы русского командования и дислокацию войск в 1708 г. Оборонительные меры рассматривались также в работе В.Е. Шутого[25], но он в основном остановился на боевых действиях на юго-западе, то есть на территории Белоруссии и Украины, а событий на Северо-Западе он лишь коснулся. Информацию о планах Карла XII можно почерпнуть из работы шведского исследователя А. Стилле.[26] Боевые действия на Северо-Западе затрагивались также в работах П.О. Бобровского[27] и Н.П. Волынского[28].

Осаде Выборга в 1710 г. посвящены работы М.М. Бородкина[29] и М.В. Васильева, которые опирались, главным образом, на «Гисторию Свейской войны», а осаде Риги - работа В.Г. Болдырева[30], подробно описавшего состояние рижских укреплений перед осадой и сам ход осады, причем он для своего исследования, помимо уже упомянутой «Гистории», использовал также и записки рижского жителя И. Гельмса.

Источниковая база исследования. В работе главным образом использованы материалы Архива Военно-исторического Музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Архив ВИМАИВиВС). Интересующие автора диссертации документы - «ведомости» и «росписи» артиллерии в той или иной крепости - хранятся в фонде Приказа артиллерии (Ф. 2). Кроме того, в феврале 1710 г. была составлена ведомость «что каких припасов отпущено с Москвы во все гарнизоны и в полевую артиллерию с 1704 по 1708 г.»[31], представляющая большой интерес для исследователей. Данная ведомость была опубликована Н.Е. Бранденбургом[32], но он указал только общие цифры (сколько орудий и в каком году было отпущено), не вдаваясь в подробности и не показав, в какие гарнизоны отправлялись орудия. Не менее ценным источником является «Табель артиллерии в крепостях»[33], составленный в 1713 г.: это единственный документ, в который включены все крепости, расположенные на Северо-Западе. Следует заметить, что данный документ был введен в научный оборот в 1958 г. Л. Г. Бескровным[34], но и он ограничился общими цифрами, не указав, сколько орудий в каком гарнизоне в тот момент находилось. Среди материалов Российского Государственного Архива Военно-Морского флота (РГА ВМФ) сохранилась ведомость артиллерии в северо-западных крепостях в 1712 г., правда, в ней не указано количество снарядов[35]. Ряд документов, о состоянии артиллерии в приморских крепостях, был опубликован в четвертом томе «Материалов для истории русского флота» (МИРФ)[36]; а несколько документов о кронштадской и котлинской артиллерии опубликовал в начале XX в. А. В. Шелов[37]. Кроме того, в 1727 г. секретарем Сената И.К. Кириловым было составлено описание Российской империи, в котором было описано состояние крепостей и указано количество орудий в различных крепостях.[38] Правда, его описание несколько выходит за хронологические рамки диссертации, но можно предположить, что количество орудий в крепостях и их состояние не сильно изменилось за это время.

Много информации о состоянии крепостей содержится среди материалов походной канцелярии А.Д. Меншикова, сохранившихся в Архиве Санкт-Петербургского Института истории РАН[39]. Здесь, в частности, следует выделить донесения к А.Д. Меншикову Р.В. Брюса (первого петербургского обер-коменданта), К.А. Нарышкина (коменданта Пскова, Нарвы и Дерпта), выборгского коменданта Г.П. Чернышева, шлиссельбургского коменданта В.И. Порошина и др.

Не менее интересным источником является переписка Петра I, которая в той или иной степени касается всех интересующих нас вопросов. Документы до конца 1713 г. к настоящему времени опубликованы[40], а более поздние материалы можно обнаружить в Архиве Санкт-Петербургского Института истории РАН[41].

Определенный интерес представляют также и мемуарные источники, в частности записки датского посланника Ю. Юля[42], находившегося в 1710 г. в Петербурге и фиксировавшего сообщения из осадных корпусов, а также составившего краткое описание некоторых крепостей, которые ему довелось осматривать. Кроме того, можно отметить и записки Г.П. Чернышева, являвшегося в 1710-1713 гг. комендантом Выборга[43].

Следует также отметить и картографические материалы – проектные и фиксационные чертежи той или иной крепости, составлявшиеся в первой четверти XVIII в., а также гравюры, изображающие крепости, взятые русскими войсками. Эти источники неоднократно публиковались. Первой значительной публикацией гравюр, выполненных известными специалистами этого периода А.Ф. Зубовым, А. Шхонебеком и П. Пикартом, явилась «Книга Марсова» (1713 г.), переизданная в 1766 г. В дальнейшем они неоднократно приводились в различных исследованиях и публикациях.

Различные проектные и фиксационные чертежи, посвященные состоянию той или иной крепости публиковались в уже упоминавшихся работах исследователей, посвященных крепостям. В частности, А.Н. Кирпичниковым опубликованы проектные чертежи усиления Шлиссельбургской крепости осенью 1702 г., В.А. Бутми – проект постройки деревоземляной Санкт-Петербургской крепости в 1703 г. (подлинники этих чертежей хранятся в Отделе Рукописей и Редкой книги Библиотеки РАН). Большое количество планов крепостей было опубликовано Ф.Ф. Ласковским. В работе С.Д. Степанова опубликован ряд проектных и фиксационных чертежей Санкт-Петербургской крепости. Можно также отметить и шведские картографические материалы. В частности, О. Коченовским издан проект перестройки нарвских укреплений в 1697 г.

Военные действия и осадные операции достаточно подробно освещены в «Гистории Свейской войны»[44], «Журнале барона Гизена».[45] Эти журналы составлялись на основе различных «экстрактов». В частности, события 1705 г. освещены в «Экстракте» К.И. Крюйса[46], а оборона Петербурга в 1708 г. - в «Экстракте из журнала действия генерал-адмирала графа Апраксина»[47]. Ряд документов по обороне Петербурга был опубликован Н.Г. Устряловым[48]. Кроме того, много информации о событиях 1708 г. содержится в переписке Петра I и Ф.М. Апраксина, руководившего оборонительными действиями на Северо-Западе в 1708 г., и с комендантами гарнизонов – Р.В. Брюсом и К.А. Нарышкиным; опубликованная в седьмом и восьмом томах «Писем и бумаг императора Петра Великого» (ПБИПВ)[49]. Часть документов, посвященных этим сюжетам, была опубликована А.З. Мышлаевским в конце XIX столетия[50]. Для изучения событий 1708 г. можно также привлечь мемуарную литературу: записки генерал-квартирмейстера шведской армии А. Юлленкрука о походе Карла XII в Россию, составленное им во время нахождения в русском плену[51], и записки дерптского пастора И.Г. Гротиана о выселении жителей Дерпта на Волгу.[52] Среди материалов РГА ВМФ сохранились расспросные листы пленных и перебежчиков (в основном саксонцев), переходивших на русскую сторону из шведского корпуса Г. Любеккера в 1708 г.[53] От них русское командование получало ценные сведения о численности и намерениях шведских войск.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются крепости, расположенные на Северо-Западе России в первой четверти XVIII века, а также взятые русскими войсками в ходе боевых действий. Предметом исследования является строительство и перестройки фортификационных укреплений, их оснащение артиллерией и складывание в ходе Северной войны системы крепостей в данном регионе.

Основная цель и задачи исследования. Цель работы: на основе опубликованных и архивных материалов рассмотреть состояние фортификационных укреплений Северо-Запада, их артиллерийское вооружение, а также боевые действия на этой территории в ходе Северной войны. Основной задачей является анализ роли каждой из крепостей в системе обороны северо-западных рубежей России, сформировавшейся в изучаемое время.

Принципы и методы исследования. Методологическая основа исследования – системный подход, принципы историзма и объективности. В диссертационном исследовании были применены также общенаучные методы: логический, системный, хронологический. Основным принципом структурного построения работы был избран хронологический.

Научная новизна и практическая значимость работы. На основе архивных материалов впервые в отечественной историографии рассмотрены укрепления каждой крепости в отдельности и проанализирован процесс складывания крепостей в единую систему обороны. Материалы диссертации могут быть использованы при изучении истории Северной войны, истории русской артиллерии и инженерного дела в России, при разработке специальных и лекционных курсов в высших учебных заведениях.

Структура и основное содержание диссертации.

Работа состоит из введения, пяти частей, заключения и приложения. В первой части рассматривается система обороны Северо-Запада в первые годы XVIII века. Первая глава посвящена укреплению (усилению) древних русских крепостей - Новгорода, Пскова и Ладоги - в первые годы Северной войны, когда над страной нависла угроза шведского вторжения. В Новгороде и Пскове, помимо ремонтных работ, были в кратчайшие сроки (к осени 1701 г.) возведены деревоземляные бастионные укрепления. В ходе этих работ была найдена очень удачная форма усиления обороноспособности старых крепостей - возведение вокруг каменных башенных оград земляных бастионов, что позволяло к невыгоде нападающих, во-первых, выдвинуть вперед узлы артиллерийской обороны и тем самым расширить зону боя вокруг крепости, во-вторых пользуясь изломанными линиями фронта обороны, более эффективно вести заградительный огонь в нужных направлениях[54].

Третья глава первой части посвящена взятию и укреплению Нотебурга (Шлиссельбурга). Следует отметить, что осадные операции русских войск рассматриваются в диссертации главным образом для того, чтобы установить, какие повреждения были нанесены крепостным сооружениям (эти повреждения после взятия крепостей приходилось исправлять). Следовательно, автора в первую очередь интересует действие осадной артиллерии. Такие вопросы, как численность и состав осадных корпусов, общая обстановка на театре военных действий выходят за рамки исследования. В Шлиссельбурге сразу после взятия крепости приступили к исправлению последствий осады (в ее стенах было сделано три пролома, а деревянные постройки почти все сгорели). Кроме того, на острове было в кратчайшие сроки насыпано шесть земляных бастионов. Таким образом, Шлиссельбург после усиленных в 1700-1701 гг. земляными валами Новгорода и Пскова представлял собой еще один пример органичного сочетания средневековых каменных укреплений и новой бастионной линии обороны.[55] Кроме того, крепость также усилили артиллерией - в 1703 г. в ней насчитывалось 127 орудий[56], а в январе 1704 г. - 102 пушки и 26 мортир[57]. Весной следующего года аналогичные работы были проделаны в Ямбурге.

В четвертой главе речь идет о взятии и последующем разрушении Ниеншанца и возведении деревоземляной Петербургской крепости, заложенной 16 мая 1703 г. и ставшей центральным ядром складывавшейся системы обороны границ. Ее строительство также шло быстрыми темпами, и уже осенью она была вооружена 246 пушками, 11 мортирами, 2 гаубицами и 10 дробовиками[58] (хотя к январю 1704 г. количество пушек сократилось до 221[59]). В пятой главе рассматривается строительство еще двух крепостей – Кроншлота, прикрывавшего Петербург с моря, и Адмиралтейства.

Во второй части работы рассматривается оборонительная система Северо-Запада в 1704-1708 годах. Особенностью этого периода стало не только географическое расширение системы, так как в ее состав вошли шведские крепости Нарва и Дерпт, а также старинная русская крепость Ивангород, взятые русскими войсками в 1704 году; но и изменение принципов укреплений - появились каменные крепости бастионного типа. Первая известная нам ведомость о состоянии артиллерии в Нарве и Ивангороде была составлена в том же 1704 г., причем это единственный случай, когда артиллерия разделена по крепостям (во всех последующих составлялась одна ведомость на обе крепости). Артиллерийское вооружение Нарвы в 1704 г. состояло из 440 пушек, причем 389 из них были шведского производства, а также 36 мортир и 3 гаубиц. В Ивангороде имелась 121 пушка, 16 мортир и 4 гаубицы[60].

Дерптская крепость в составе системы обороны русских границ просуществовала недолго. К декабрю 1705 г. в Дерпт было прислано 128 пушек различных калибров из «новозавоеванных городов», да из Москвы 40 пушек[61]. В 1707 г. там имелось 143 пушки[62], однако в следующем году крепость была разрушена, а орудия увезены во Псков.

В этот же период, в мае 1706 г., началась перестройка Петербургской крепости в камне. Инструкцией Петра Р.В. Брюсу от 14 декабря 1706 г. предписывалось с началом строительного сезона приступить к перестройке в камне бастионов Головкина и Зотова, а также куртины между бастионами Меншикова и Головкина[63] (то есть в первую очередь стремились усилить карельскую сторону). Возведение этих укреплений было закончено к осени 1708 г. В 1709 г. был полностью перестроен в камне Трубецкой бастион, а также начата перестройка куртины между бастионами Зотова и Трубецкого[64] (позже она получила название Васильевской). Артиллерийское вооружение крепости в этот период колебалось от 223 до 445 орудий[65].

В эти годы продолжалось строительство укреплений на Котлине, где к сентябрю 1706 г. была возведена Крепость Святого Александра[66], вооруженная первоначально 40 пушками[67]. Кроме того, в ходе боев 1705 г. на острове было сооружено несколько артиллерийских батарей. Всего же в июне 1707 г. Кроншлот защищало 114 пушек и 1 мортира[68].

Артиллерия Шлиссельбургской крепости в данный период насчитывала от 105 до 114 пушек[69]. Ямбургская крепость после взятия Нарвы стала терять свое оборонительное значение. В 1705 г. в ней оставалось 52 орудия[70], а к 1707 г. количество орудий сократилось до 32 (4 мортиры, 28 пушек)[71]. Новгород, Псков и Ладога уже в этот период использовались, главным образом, в качестве складов для боеприпасов.

Кроме того, в 1704-1705 гг. русским войскам пришлось заниматься обороной данной территории, так как шведы предприняли две попытки захватить Петербург и Кроншлот силами сухопутного корпуса под командованием Г.Я. Майделя и корабельных эскадр Я. де Пруа (в 1704 г.) и К.Г. Анкерштерна (в 1705 г.). Однако Р.В. Брюс под Петербургом и К.И. Крюйс под Кроншлотом грамотно организовали оборону и не позволили шведам добиться успеха.

Третья часть диссертации посвящена оборонительным мероприятиям в наиболее тяжелый для Русского государства период войны - 1708 году, когда Карл XII предпринял наступление на Россию основными силами. Главные сражения этой кампании развернулись на территории Белоруссии и Украины, однако русское командование в начале 1708 года рассматривало и вариант наступления главных сил шведской армии на петербургском направлении (причем такие планы действительно были в окружении Карла XII). Это потребовало принять ряд мер по укреплению и усилению крепостей на Северо-Западе. В частности, был укреплен Псков, ставший в тот момент одни из ключевых пунктов обороны Северо-Запада, а дерптскую крепость, напротив, пришлось разрушить. Кроме того, на дорогах были устроены засеки. И хотя шведский король выбрал иное направление для нанесения главного удара, Ингерманландскому корпусу Ф.М. Апраксина пришлось вести оборонительные бои с корпусом Г.И. Любеккера, попытавшемся захватить Петербург. Однако и это нападение шведов было отбито, причем с немалым уроном для них.

В четвертой части рассматривается состояние системы обороны во втором десятилетии XVIII столетия. После Полтавской победы и блестящей кампании 1710 г., в ходе которой были взяты Выборг, Кексгольм, Рига, Динамюнде, Пернов и Ревель, все эти крепости также были включены в систему обороны. Следует отметить интересную деталь: при осадах этих крепостей в основном использовались мортиры, поэтому фортификационные укрепления в большинстве случаев практически не пострадали, и их не пришлось восстанавливать. И хотя угроза вторжения шведских сухопутных войск была сведена к минимуму, крепости по-прежнему продолжали играть важную роль, и в них содержалось большое количество артиллерии. Основное внимание в этот период уделялось охране приморских крепостей (именно они оказались под угрозой неприятельского нападения в 1715 и 1720 годах), а также строительством каменной Петербургской крепости. В остальных крепостях ограничивались разного рода ремонтными работами (особенно в Выборге, который сильно пострадал в ходе осады от действия русской артиллерии) и возведением различных вспомогательных укреплений (чаще всего равелинов), приводивших к их усилению.

К концу Северной войны оборона северо-западных рубежей России основывалась на ряде крепостей бастионного типа, объединенных в единую систему. Среди них можно выделить ряд крепостей, на которые русское командование рассчитывало в первую очередь в случае обороны территории Северо-Запада: Петербургская, Котлинские укрепления, Ревель; далее Нарва и Ивангород, а также Выборг, ставший русским форпостом в Финляндии. Именно эти крепости были в большом количестве оснащены артиллерией (в Петербурге и в Ревеле в конце царствования Петра I находилось более 1000 орудий).

Интересна судьба Псковской крепости. В тяжелые минуты, когда стране угрожало вторжение крупных неприятельских сил (1701 и 1708 гг.), ее начинали срочно укреплять и вооружать артиллерией. Но после того как угроза шведского нападения миновала, о Псковской крепости забывали, и она превращалась в простой склад оружия. Таким же складом (или базами для походов) служили, по-видимому, и другие крепости: Новгородская, Ладожская, Шлиссельбургская, Ямбургская, Рижские укрепления. Кроме того, при наступательных действиях практически все указанные крепости использовались в качестве опорных пунктов.

Следует также отметить, что практически во всех крепостях широко использовалась трофейная артиллерия, причем в некоторых из них (Рига, Пернов, Динамюнде) она даже преобладала. Всего из 3486 пушек, находившихся в 1713 г. в северо-западных крепостях, 2138 были трофейными[72].

При этом за территорию Лифляндии (в первую очередь это коснулось Риги) пришлось вести серьезную дипломатическую борьбу, так как на эти земли претендовал союзник Петра I саксонский курфюрст Август II, являвшийся в то же время королем Речи Посполитой; а Швеция очень не хотела лишаться данной территории (причем в этом вопросе ее поддерживала Англия, не желавшая усиления России в этом регионе). Однако русским дипломатам удалось настоять на своем, и по условиям Ништадского мира 1721 г. Россия получила все те территории, которые были необходимы для обеспечения выхода к Балтийскому морю.

Пятая часть посвящена состоянию всех этих крепостей в последние годы жизни Петра Великого. Выделение этого короткого периода в отдельную часть обусловлено тем, что это был период упорядочения сложившейся системы обороны Северо-Запада в условиях мирного времени (сама система не претерпела никаких существенных изменений). Следует также отметить, что в эти годы были приняты меры по централизации управления крепостями и осуществлялись ремонтные работы в отдельных крепостях (в частности, продолжалось строительство каменной Петербургской крепости).

В заключении подведены итоги работы, а в приложении приведены таблицы, характеризующие состояние артиллерии в крепостях Северо-Запада в годы Северной войны.

Основные положения и выводы диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Славнитский Н.Р. Новгородская крепость и ее вооружение артиллерией в годы Северной войны // Прошлое Новгорода и Новгородской земли / Новгородский Государственный Университет имени Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2000. С. 168-173.

2. Славнитский Н.Р. Петербургская крепость в первые годы Северной войны: Строительство и вооружение (1703-1705 гг.) // От Нарвы к Ништадту. Петровская Россия в годы Северной войны. СПб., 2001. С. 79-82.

3. Славнитский Н.Р. К вопросу о производстве орудий в России в 1701 г. // История науки и техники. Сборник трудов / Санкт-Петербургский Государственный Университет. Т. I. СПб., 2001. С. 22-24.

4. Славнитский Н.Р. Петербургская крепость в системе обороны северо-западных рубежей России // Бомбардир. № 14. СПб., 2001. С. 11-13.

5. Славнитский Н.Р. Осада и взятие шведской крепости Нотебург (Орешек) русскими войсками в 1702 г. // Кровь. Порох. Лавры. Войны России в эпоху Барокко (1700-1762). СПб., 2002. Вып. 2. С. 52-55.

6. Славнитский Н.Р. Производство артиллерийских орудий в первом десятилетии XVIII века // Архивы и время. Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. СПб., 2002. С. 100-103.

7. Славнитский Н.Р. Материалы Приказа Артиллерии (архив ВИМАИВиВС) о Петербургской крепости в первой трети XVIII века // Архивы и время. Сборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. СПб., 2002. С. 104-107.

8. Славнитский Н.Р. Копорье и Ям (Ямбург) в годы Северной войны // 75 лет Ленинградской области. Прошлое, настоящее и будущее. СПб., 2002. С. 17-22.

9. Славнитский Н.Р. Оборона Петербурга и Кроншлота в 1704-1705 гг. // Российская государственность: история и современность. СПб., 2003. С. 195-205.

10. Славнитский Н.Р. Осада и взятие Выборга русскими войсками в 1710 г. // Victoria. Gloria. Fama. Материалы Международной научной конференции, посвященной 300-летию Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи. СПб., 2003. С. 93-97.

11. Славнитский Н.Р. Система обороны на северо-западе России в первые годы Северной войны (1700-1704 гг.) // Мир в Новое время. СПб., 2003. С. 43-48.

12. Славнитский Н.Р. Яков Вилимович Брюс – руководитель русской осадной артиллерии в годы Северной войны // «Мы были!». Генерал-фельдцеймейстер Я.В. Брюс и его эпоха. Материалы Всероссийской научной конференции (12-14 мая 2004 г.). СПб., 2004. Ч. I. С. 97-102.

13. Славнитский Н.Р. Роман Вилимович Брюс – первый обер-комендант Санкт-Петербурга // «Мы были!». Генерал-фельдцеймейстер Я.В. Брюс и его эпоха. Материалы Всероссийской научной конференции (12-14 мая 2004 г.). СПб., 2004. Ч. II. С. 77-81.

14. Славнитский Н.Р. Осада и взятие Дерпта русскими войсками в 1704 г. // Мир в Новое время. Сборник материалов Шестой конференции. СПб., 2004. С. 80-86

15. Славнитский Н.Р. Крепости Северо-Запада России в первом десятилетии XVIII века: историография вопроса // Мавродинские чтения 2004. Актуальные проблемы историографии и исторической науки. СПб., 2004. С. 44-46.

16. Славнитский Н.Р. Петербургская крепость в системе обороны северо-западных рубежей России в первой четверти XVIII века // Труды Государственного музея истории Санкт-Петербурга. Вып. 10. СПб., 2005. С. 25-44.

17. Славнитский Н.Р. Фортификационные укрепления Петербурга в первые годы его существования (1703-1705) // Материалы студенческого научного общества исторического факультета СПбГУ. СПб., 2005. С. 113-122.